В час, когда взойдет луна - Страница 277

277

— Одиннадцатый пункт, — сказал Саша. — Не слишком ли круто?

— «Добровольное и несанкционированное организацией сотрудничество с СБ карается смертью»? — Ди сверился с Уставом. — Нет, не слишком. В самый раз.

— Очень многое поставлено на карту, — добавила Алекто. — И потом, Саша, что вы ещё можете предложить? Тюрем у нас нет, изгонять провинившихся тоже некуда…

— А не боитесь открыть дорогу р-революционному произволу?

— Боимся, — ответил Эней. — Конечно, каждое такое обвинение должно быть расследовано и доказано. Этим тоже будет заниматься наша группа… На самом деле все будет мягче. Скомпрометированного просто переподключат в новую ячейку, где уже сидят несколько таких же. Изолированную ячейку. И смотрят, что будет дальше. Наблюдение — по сети и визуально. И тут уже можно не торопиться с решениями.

— Все гениальное просто, — улыбнулся Ди.

— Гением, — Эней опустил голову, — был Хайнлайн. А одиннадцатый пункт — это чтоб те, кто может испугаться, испугались заранее.

— А один заместитель на троих начальников — чья идея? — спросил Ди.

— Моя, — Винтер поднял палец. — То есть, тоже не моя. Но за давностию лет копирайт никто не оспорит. В период падения сёгуната в Японии действовала организация под названием «новое ополчение» — «синсэнгуми». Это их ноу-хау.

— Революционная организация? — поинтересовался Ди.

— Контрреволюционная, — Винтер ухмыльнулся. — Там все довольно забавно было, я как-нибудь расскажу… потом. Видите ли, с подачи того, кто собрал всех нас, но уже не может с нами быть, я довольно плотно начал изучать революционные движения в мире. Тогда я… ещё не знал, кто он такой. Я учился в Одессе, в математическом лицее, он читал нам лекции — час в неделю… Был другом мамы. У него был дар — находить людей…

Как-то незаметно бокалы у всех оказались полными, и все снова выпили — молча.

— Он вёл нас, — первым нарушил молчание Андрей. — То есть, нет. Он понял, куда мы все хотим идти. Что нам — в одну сторону.

— Логистик, связник, боец, — кивнула Алекто.

— И учёный, — добавил Ди. — Если чокнутого профессора, конечно, примут в столь почтенную компанию.

— Чокнутые профессора — это просто жанровая необходимость, — сказал Винтер. — Поскольку то, что мы планируем, между нами, ребята, сугубая фантастика. Вы себе не представляете, до чего нудная и муторная нам предстоит работа. Институт карьерного строительства. Самый худший вид рутины — а без него все остальное не имеет смысла. Если мы доберемся до той стадии, на которой можно будет переходить к открытым действиям, и не переродимся по дороге во что-нибудь двоякодышащее, да если мы вообще доберемся — это будет чудо. Одно утешение: история ещё и не такие коленца выкидывала.

— Значит, голосуем Устав Свободной Луны и командный состав, — подытожил Эней.

— Чтобы не терять времени, предлагаю голосовать списком, — добавила Алекто. — Логистика и координация — Елизавета Бенуа, псевдо Алекто. Связь и транспорт — Александр Винтер, псевдо Машенька. Научная часть — Алексей Сиверцев, псевдо, — она сверилась с планшеткой Энея, — Диан Кехт. Ты потом объяснишь мне, что это за птица. И заместитель всех троих, а также начальник боевой организации — Андрей Витер, псевдо Эней, он же фукутё-сан, — Винтер поднял бровь, но промолчал. — Голосуем в таком составе. Кто за? Единогласно? Принято. Летим.

— Итак, господин Адам Селена у нас образовался, прошу нашего фукутё занести это в протокол.

— Эдам, — поправил Эней, отбивая дробь на виртуальной клавиатуре. — Черт, сыр какой-то получается…

— Не какой-то, а бесплатный. И лежит он, естественно, в мышеловке. Погоди, почему «Эдам»? — переспросил Винтер. — Адам!

— Это как? — Эней прекратил печатать. — Эней, Диан Кехт, Алекто, Маша…

Пират хмыкнул, Дама Червей сложила губы сердечком, а Винтер озвучил:

— Допился, Аeneas. Собственное имя забыл.

— Или не знал? — в голосе государыни было столько яда, что Эней не находил, куда ему провалиться. Наконец сообразил зачерпнуть льда из ведерка и провел им по лицу.

— Лиду сюда! — сдавленно выкрикнул Саша. — Она в восторге от того, как он краснеет!

— Энеус ностер магнус панус, — пробормотал Андрей.

— И славный троянорум князь. Поется на мотив «Шаланды, полные кефали», — заметил Винтер.

— Истоки вашей учености нам уже ясны, юноша, — строго сказала Алекто. — Ваше образование будет на повестке дня одного из ближайших заседаний…

— Хуралов, — подсказал Винтер.

— …отдельным вопросом, — не дала себя сбить Алекто. — А в том, что наши псевдо складываются в аббревиацию точно по Хайнлайну, люди, опять-таки склонные к мистике и обскурантизму могут усматривать даже нечто провиденциальное. Я не возражаю.

— Сейчас, — сказал внезапно обрадовавшийся Эней, — в караоке будет перерыв. У нас есть ещё незакрытые вопросы?

— Есть, — сказала Алекто. — Где, черт подери, эти колбаски?

Нельзя было сказать, что на столе кончилось все. Но он был к тому близок.

— Щас, — Эней набрал номер.

Через минуту с небольшим дверь распахнулась, и в комнате по очереди оказались:

— блюдо с колбасками;

— Цумэ, несущий оное на вытянутой руке;

— Влада, висящая на Антошке, по-прежнему одетом в платье;

— Лида, висящая на Косте;

— Костя с выражением «я-с-ними-не-имею-ничего-общего» на лице.

И звуковая волна, поскольку вся компания дружно орала что-то местное про розового карлова дракона, кажется, страшно перевирая слова и — точно — путая «р» и «л», как будто в каждого вселилось по японцу.

277